Женьшень и золотой корень уссурийской тайги

Работая над созданием универсального оздоравливающего эликсира, Зюганов, гидробиолог по профессии, решил не зацикливаться на водных организмах, а поизучать и другие виды биологического разнообразия Земли. И в первую очередь наш учёный решил испытать на себе действие лекарственной панацеи (Panax ginseng по латыни) фитоцарства — женьшеня.

И летом 1990 года нашёлся повод посетить центр произрастания дальневосточного женьшеня — Уссурийский заповедник. Валерий отправился в Приморский край собрать материал по эндемичному виду жемчужницы приморской Dahurinaia sujfunensis. Этот моллюск обитал только в одном месте страны — в реке Комаровка на территории Уссурийского заповедника имени В. Л. Комарова — выдающегося ботаника и географа.

По материалам той экспедиции позже Валерий Зюганов обосновал включение уссурийской жемчужницы в Красную книгу РФ. А в 1990 году главной целью командировки было выяснить, какой из двух лососёвых видов рыб реки Комаровка: сима Oncorhynchus masоu или голец-мальма Salvelinus malma был главным хозяином эндемичной жемчужницы. Однако поиски моллюска в среднем и нижнем течениях реки ничего не дали. Егеря заповедника просветили биолога, что только в одном месте речки — в центре заповедника они видели «семью» жемчужниц. По просьбе учёного егеря отвезли его туда на уазике по местной грунтовке. Минутку покрутившись у ручья, егеря быстро прочитали ихтиологу инструкцию по безопасности при посещении заповедника и, после того как он расписался в ней, бодро укатили по своим делам. Да, на прощание пожелали удачи и показали направление, по которому Валерий потом может выйти к деревне, расположенной в 12 км от места десантирования.

Зюганов после трёх часов поисков с трудом нашёл только двух одиноких взрослых особей моллюска и заключил: похоже, конец этому биологическому виду. Гораздо позже выяснилась причина вымирания — исток реки был вне территории заповедника, туда бесконтрольно сливали токсичные отходы. Зафиксировав биологические «убытки», Валерий, закинув сачок на плечо, отправился восвояси.

Хозяин тайги

Москвич уже успел прошагать пару километров по тенистой дороге, окаймлённой с двух сторон кустами и невысокими деревьями. В какой-то момент ему стало навязчиво казаться, что кто-то за ним сбоку и сзади внимательно наблюдает, как будто движется за кустами параллельным курсом. У поваленного поперёк ручья дерева биолог прямо затылком почувствовал на себе тяжёлый взгляд. Он медленно обернулся и рассмотрел среди редких листьев чью-то круглую жёлто-чёрную полосатую морду с седыми усами. Ихтиолог похолодел и медленно опустил на землю сачок — это же амурский тигр!

«Не поворачиваться к зверю спиной, убедить его голосом, что ты его не боишься (истерические нотки жертвы только придают тигру уверенности), зажечь фальшфейер, не паниковать, тигр практически не нападает на людей в Уссурийском заповеднике», — мгновенно вспомнились биологу инструкции, которые напоследок дали егеря.

«Практически не нападает, говорите», — пробормотал Зюганов, зажигая фальшфейер. Вспыхнуло пламя, пошёл дым. Внезапно звериная морда исчезла, а из-за поворота к ручью выскочил мотоцикл «Урал» с коляской. Бородатый поджарый дядька остановил мотоцикл, спешился и поинтересовался, мол, что ты тут, парень, пускаешь дым, да ещё красного цвета.

— А мне с испугу показалось, что вон там за кустами чья-то морда, похожая то ли на крупного дикого кота, то ли на ­тигра.

— А-а, нет, не показалось… тигр и есть, я точно знаю: тут территория одной тигриной семьи самок-феминисток, — пояснил незнакомец. — Удивительно, но у тигров часто 2–3 самки объединяются в группы. Как же тебя ребята-егеря бросили, с ума сошли, что ли, — возмущался бородач. — Садись, подвезу.

Так Зюганов познакомился с местным женьшеневодом Виктором Степановым — лесником заповедника, дружба с которым продлилась несколько лет вплоть до внезапного исчезновения лесника в лихие 90-е.

Корень жизни

Дома Степанов поведал гостю:

— Вообще-то женьшень у нас пытаются выращивать многие, но почти все выращивают его в грядках на навозе. Он получается таким рыхлым, «жирным», что ли, и слабым по действию. Да и стоит на рынке такой корень всего 1–2 доллара за грамм. А «дикий» стоит уже 15 долларов за грамм — как золото, — неспешно продолжил рассказ Виктор. — Я аккуратно выкапываю дикий корень в тайге и не бегу, как другие, сразу на рынок, а дальше подращиваю у себя на участке. Пытаюсь проращивать семена. Продавать буду легально, когда оформлю все бумаги. Вроде успех в воспроизводстве есть, но есть и биологическая проблема. Давай покажу тебе на месте, — предложил лесник.

Они пили духовитый чай из целебных трав в доме из бруса. Дом был огромным (500 кв. м), двухэтажным и очень красивым — строил его какой-то знаменитый архитектор. Получив приглашение погостить несколько дней, Зюганов колебался, остаться или нет. Неплохо было бы поучиться у лесника с 18-летним стажем премудростям поиска дикоросов и фитотерапии. Бабушка Валерия — донская казачка Екатерина Артёмовна тоже была «травница» и с детства приучила внука интересоваться лекарственными растениями.

Решающим стал эпизод с зубной болью. У москвича утром следующего дня разболелся зуб, и он хотел ехать к врачу в райцентр в город Уссурийск.

— Никуда не надо ехать, — уверенно заявил Степанов, стоя на поляне у дома. — На вот — трава копытень-азарум из семейства кирказоновых. Бери, клади на зуб — и всё пройдёт.

Боль вскоре у Валерия бесследно исчезла.

Пошли осматривать «огород» лесника. У Виктора был арендованный участок при кордоне заповедника, где он жил. Участок располагался на невысокой сопке пирамидальной формы площадью гектара в четыре. Пирамида эта была удачно сориентирована по сторонам света. На этом участке, где росли деревья и кустарники уссурийской флоры, Степанов кроме других дикоросов высадил несколько сотен диких корней женьшеня Panax ginseng. Проблема была в том, что часть высаженных растений приживалась и подрастала хорошо, а часть — плохо или гибла. В чём причина этого — лесник не понимал.

Принцип Гаузе на огороде

В.С.: Я знаю, мне не хватает образования, у меня за спиной 18 лет тайги и училище лесного хозяйства, а тут нужна помощь большой науки, — с надеждой посмотрел на московского биолога лесник. — Я пока не богат. Расплачусь за помощь «борзыми щенками» — сырцом женьшеня. Продашь в столице с выгодой, — продолжал просить лесник.

В.З.: Погоди, Витя. Не люблю торговаться, не сделав дела, — придержал лесника за плечо биолог. — Кроме того, в Москве мало кто знает про этот прекрасный корень. Рынок на него надо ещё сформировать (на мировом рынке цена женьшеня доходит до 100 долларов за грамм). Так что пока рано обсуждать это. А вот что касается причин неудачной акклиматизации… Я вообще-то не ботаник. Но давай разбираться, — вслух размышлял Валерий. — Женьшень ведь из семейства аралиевых?

В.С.: Ну да.

В.З.: А какие ещё виды из этого семейства у тебя здесь растут?

В.С.: О-о… Смотри: это аралия, а тут заманиха, а вот элеутерококк, там фатсия, видишь вон — плющ-хедера, а сбоку оплопанакс, ещё сейчас посмотрим…

В.З.: Хватит, хватит. Достаточно. Я и сам вижу: у тебя тут кроме аралиевых ещё и другие семейства, вон и папоротник, и амурский виноград, а вон вижу — и лимонник вместе с маньчжурским орехом, батюшки! И кедр вон у ручья рядом.

В.С.: И смотри, Валерыч, — там актинидия, а под ногами ягода красника, а вот спрятался цезарский гриб. И это всё лекарственное.

В.З.: Да у тебя, Витя, тут лекарств больше, чем в аптеке № 1 на улице 25 Октября (ныне Никольская) в Москве. Слушай, я примерно понимаю, в чём причина твоей проблемы с высаживанием женьшеня. Извини, конечно, проблема немножко в твоей, э-э, ну нельзя сказать прямо так, что жадности…

В.С.: Говори уж.

В.З.: Ладно. Проблема в том, что ты поневоле перенасытил плотности посадки. Вот у тебя здесь так и прёт гипертворчество. Есть такой принцип в экологии — наибольшая конкуренция всегда бывает среди филогенетически близких видов, животных или растений или инфузорий — неважно. Принцип Гаузе. Короче, пришлю к тебе своего однокурсника по ЛГУ Леонида — геоботаника экстра-класса. Ему из Ленинграда наверняка будет интересно слетать сюда, во Владик. Он разберётся и даст точные диагноз и способ, как исправить.

В.С.: Спасибо, одна надежда на тебя.

В.З.: Кстати, я что-то не вижу мышей и следов кротов у тебя на участке. А улитки и слизни? Как ты с ними борешься?

В.С.: Ты чё, не видел? У меня 5 кошек, они и контролируют мышей. Против слизней — земноводные в ручье. А против кротов у меня своё ноу-хау: младший сын разводит змей там у бани. Пойдём покажу. Он их одомашнил, змеи в руки даются…

В.З. (поспешно): Спасибо, спасибо. В другой раз. Ну ты даёшь, народный изобретатель!

Законы экологии

Сказано — сделано. Валерий воспользовался своими связями и за счёт одной крупной строительной фирмы, где работал консультантом по экологии и здоровью у генерального директора, оплатил визит геоботаника с ассистентом. За две командировки — в начале и в конце сезона — ленинградцы сделали полную геоботаническую съёмку с картографированием и компьютерной обработкой этого «парадиз-участка» Степанова. Померили приросты стеблей и цветков женьшеня за лето. Сам Зюганов также поучаствовал — ходил по участку с лупой и штангенциркулем, набирался опыта в геоботанике.

Вывод был однозначным: маньчжурский орех Juglans mandshurica стимулировал рост женьшеня (синергический эффект), а родственник женьшеня элеутерококк колючий Eleutherococcus senticosus подавлял рост благородного корня Panax ginseng (негативный эффект), как теоретически и предполагал что-то в этом роде Зюганов. От законов экологии не убежать! Ещё ленинградцы выяснили, что на юго-восточном склоне прирост корня был максимален. И у ручья — так же максимален.

— Как же я сразу, старый пень, не догадался, а я же что-то в этом роде чувствовал. Теперь же вижу — это было очевидно! — удивлялся и радовался Виктор Степанов.

Благодарность Степанова за помощь была так велика, что он предложил в 1991 г. новому другу Валерию войти в долю и стать совладельцем предприятия «Панакс».

Голодный поход на выживание

В июне 1990 г. Зюганов напросился сходить со Степановым в тайгу на поиски женьшеня (поход — «корнёвка» по-местному). Но лесник поставил условие, если со мной — то это будет «голодный поход на выживание». Виктор обещал научить столичного учёного, как можно прожить 5–6 дней, не теряя здоровья, без еды в дальневосточной тайге. Вообще-то некоторый опыт выживания в «поле» Валерий имел. За его спиной была пара десятков байдарочных сплавов по тундровым и лесным рекам Мурманской, Архангельской областей, Карелии, Коми, рекам Приполярного Урала, Алтая, Саян и Камчатки. Однако Валерий был с лесником согласен — в тех походах всегда ловили рыбу, стреляли уток и дичь, а здесь Степанов поставил условие — никакой рыбалки и охоты, никаких НЗ, только «подножный корм» в виде растений. Тогда, мол, передам опыт выживания.

Ладно. Так и быть. В поход взяли только необходимое. В рюкзаки положили соль, табак, спички, топор, ножи, фонарики, струну для пилы, две сапёрные лопатки, шнур, 3 котелка, кружки, два куска полиэтилена (вместо спальников). Из аптечки — только перевязочный материал (никаких лекарств), одежду, бинокль, лупу, карту, компас, карабин «Сайга» с запасным магазином. Диких зверей никто не отменял — от греха подальше, пояснил Степанов. Поколебавшись, Зюганов, всё же тайком сунул в рюкзак запасные очки, леску и крючки — так, НЗ на всякий случай. Степанов взял отгулы, и путешественники отправились на перекладных и затем пешком в тайгу к северо-востоку от уссурийского заповедника — в сторону Сихотэ-Алиньского хребта. Там были самые дикие места. Степанов уверял столичного учёного, что там он может спрятаться на годы — и никто в жизни никогда его не найдёт.

Поход на выживание

Вечер. Тайга. Новые друзья пьют чай. Горят два костра. Один костёр «пионерский» для света и разогрева целебных настоев в котелке. Другой — для обогрева при ночлеге — «нодия». Делается он так: три бревна кладутся вместе и параллельно первым рядом. Во втором ярусе два бревна, в третьем — ещё одно. Брёвна поджигаются с одного конца и горят всю ночь. Ложишься на лапник вдоль «нодии», натягиваешь сверху кусок полиэтилена наискосок под углом 45 градусов от дождя и для отражения тепла и спишь всю ночь в комфорте — тепло и сухо.

Золотой корень – родиола розовая

В.З.: Слушай, а чего ты не взял с нами свою лайку?

В.С.: Ты не поверишь, она бы нам только мешала.

В.З.: Вот так да!

В.С.: Серьёзно. Амурские тигры почему-то питают слабость к собакам. Охотника не тронут, а собаку его будут выслеживать сутками. И потом, если получится, — съедят. Причём собака, как правило, тигра не чует. Только в последний момент начинает его ощущать, но её воля парализована. Моя лайка, например, смело бросается на медведя. Но однажды на моей охотничьей заимке в тайге она вдруг заскулила, поджала хвост и забилась под нары. Выхожу, а снаружи неподалёку молодой тигр ворует остатки изюбря, которого до этого задрал медведь. Ну я его выстрелами вверх из ружья от избы отогнал, а всё равно собака до утра скулила под нарами от страха.

В.З.: Возможно, хищник генерирует какую-то невидимую волну. Ладно, давай спать.

Лекция в тайге

Третий день они питались кусочками свежего корня женьшеня, который Степанов прихватил из дома, и пили отвары из других корней. Валерию почему-то есть привычную тушёнку с вермишелью не хотелось, ощущалась лёгкость в организме. За завтраком, прихлёбывая ароматный чай, Валерий начал расспрашивать.

В.З.: Витя, просветил бы меня, почему у меня аппетита нет, а бодрость есть, и что за изюминка в этом корне, а то я забыл. Лекцию в МГУ по ботанике Дальнего Востока я в своё время пропустил из-за травмы.

В.С.: Не боишься, что я тебе банальщину поведаю? Нет? Тогда передам своими словами, что усвоил от ботаников университета. В растении этом 32 вида гликозидов. Знаешь, что это? Хорошо. Самый сильный из них — сапонин. Ну ещё панаксозиды, или тритерпеновые гликозиды. Не устал? Ну ещё там есть пептиды, витамин С и витамины группы В, много микро- и макроэлементов. Хватает и полисахаридов, и эфирных масел. Целые тома об этом написаны. Не уснул ещё от моей лекции?

В.З.: Давай лучше о том, что же этот корень у человека лечит.

В.С.: О-о! Практически всё! — Виктор поправил дрова в костре. — Не зря название по-латыни «панакс». Панацея! Ну прежде всего болезни нервной системы, сердечно-сосудистой системы, нарушения иммунитета, рак тоже лечит. В общем, лечит все болезни, от которых люди чаще всего умирают.

В.З.: Круто! А можешь про себя рассказать? Случаи из твоей жизни про действие этой панацеи.

В.С.: Да сколько угодно! Вот, например, как я к экзаменам готовился. Утром читать билеты мне было неохота. Спать охота. Но я как подумаю — надо, съем корешок — и ясность в голове. К вечеру набил себе голову информацией и перевозбудился. Я тогда опять себе говорю — надо поспать, завтра утром экзамен — и, съев корешок, засыпаю, как младенец. То есть корень помогает тебе делать, что ты сильно сам хочешь в данный момент! Прикинь — и спать, и бодрствовать.

В.З.: Звучит как рассказ менеджера по гербалайфу со сцены в клубе. Один раз там случайно оказался.

В.С.: Что говоришь?

В.З.: Да нет, ничего. Тебе как раз верю, сам себя сейчас отлично чувствую, хотя ничего и не ел. А есть у женьшеня реальный конкурент из других растений?

В.С.: По секрету скажу: есть — и неслабый конкурент. Знаешь кто? Золотой корень, или родиола розовая (лат. — Rhodiola rosea).

В.З.: Тоже из аралиевых?

В.С.: Не угадал. Семейство толстянковых. Я и родиолу изучал. Прочёл многое. В ней тоже есть терпеноиды, но плюс к этому фенолы, органические кислоты и углеводы — глюкоза и фруктоза, а также дубильные вещества и биофлавоноиды. Всего более 100 компонентов. Это тоже стимулятор ЦНС. А ещё родиола — и адаптоген, и антиоксидант, и регулятор иммунитета, и, наконец, онкопротектор. В общем, всё то же, что и женьшень.

В.З.: А почему о родиоле так мало знают?

В.С.: А люди вообще малолюбопытные создания. Я тебе скажу, что родиола более сильное растение, чем женьшень.

В.З.: Почему?

В.С.: А у неё ареал больше — живёт в Европе и Азии, и в Арктике, и на юге. И приживается лучше, чем женьшень. Стоп! А что это там за шум? — Степанов вскочил, взял карабин и растворился в кустах…

«Панчуй!»

«Панчуй!» — таким возгласом в Приморье сопровождают находку вожделенного корня. Панакс появился внезапно, среди листьев высокого папоротника. Валерий вдруг увидел прямо перед собой у корней высокого кедра алый зонт ягод женьшеня. Степанов проскользнул к нему первым, крикнул: «Панчуй!» — и предупредил: близко не подходи. А то нога уплотнит почву и растение на год прекратит рост и уйдёт в спячку.

Сверху растения виднелась гроздь из 15 ягод. Здесь среди прочих растений женьшень выделялся красотой линий, ягоды пламенели бисеринками крови.

— Это хорошо — корень уже почти вырос, оставим для Книги рекордов Гиннесса, — Степанов на соседних деревьях сделал зарубки и, отойдя метров на 50, на кедре сделал ещё. — У меня своя система зарубок, — пробормотал лесник. Неподалёку нашли ещё растение с 9 красными ягодами.

— Этому надо расти ещё 2–3 года. Берём на подращивание. Давай котелок. Корень надо выкапывать только с водой, вымывая все мелкие камешки. Нельзя ранить основной корень, — объяснял Виктор.

Степанов хвастал, что один раз уже попадал в Книгу рекордов Гиннесса, вырастив самый маленький в мире спелый арбуз. Напомним, что благодарность лесника за помощь в снятии проблемы ингибирования роста женьшеня со стороны конкурента — элеутерококка была так велика, что он предложил Зюганову войти в долю и стать совладельцем предприятия. К тому же Валерий помог ему ещё и с оформлением патента на новый способ стратификации семян женьшеня (есть и такая процедура, когда семена подвергают температурной «встряске»). Для этого биолог привозил в 1991 году в заповедник опытного патентоведа из своего Института биологии развития (ИБР).

К сожалению, проект «Женьшень» из-за краха СССР в 1991 году завершился. В последующие несколько лет благодаря китайским скупщикам дикий женьшень исчез из Приморья.

А Зюганов позже организовал плантацию золотого корня Rhodiola rosea (для себя и друзей, не для продажи) на паях с местными лесниками в экологически чистом регионе Арктики, подальше от китайской границы.

Аргументы Недели, Автор: Николай Тоноров № 24(668) 27 июня 2019; № 25(669) 3 июля 2019; № 27(671) 17 июля 2019.